Сергей Еськов: «Наша самая большая привилегия — служить людям»

— Как себя чувствуете, Оксана?

 

— Спасибо, хорошо. А как мои анализы?

 

— Все в норме: и почки работают как положено, и показатели сахара в крови неплохие, и СОЭ. Воспалительного процесса нет.

 

Заведующий торакальным отделением 9-й ГКБ Минска Сергей Еськов беседует с пациенткой из Могилевской области, которой в прошлом году выполнена первая в Беларуси успешная трансплантация легких при хроническом заболевании в терминальной стадии.

 

Женщина уже не могла жить без кислородной подушки…

 

Имя этого талантливого хирурга сегодня знают далеко за пределами нашей страны. В своем отделении он внедрил все виды ангио- и бронхопластических операций по поводу рака легкого, в т. ч. аутотрансплантацию доли этого органа — впервые в Европе выполнил сублобарную аутотрансплантацию.

 

— Сергей Александрович, согласитесь, трансплантация легких в Беларуси — знаковое событие. Как готовились?

 

— Это результат труда огромной команды профессионалов. Руководством 9-й ГКБ Минска проведена подготовительная работа.

 

Приобреталось оборудование, за границей обучались специалисты. В марте 2013 года прошли трехнедельную стажировку по трансплантации легких в университетской клинике Вены (Австрия). Там накоплен большой опыт: на протяжении десятилетий ежегодно на базе отдела торакальной хирургии и трансплантации под руководством профессора Вальтера Клепетко выполняется до 150 билатеральных трансплантаций и 1–2 пересадки комплекса «сердце — легкие».

 

— В чем сложность операции и есть ли особый белорусский вариант?

 

— Спланировать такое вмешательство непросто. Режим ожидания донорского органа трудно предопределить. Дело случая. При этом должны совпадать группы крови донора и реципиента, размер легких, объем грудной клетки… После извлечения органа его надо трансплантировать в ближайшие 6 часов.

 

Донорские легкие только в 18–20% случаев пригодны, и критерии отбора у нас еще строже, чем в европейских клиниках, опыт которых мы внимательно изучили. Для сравнения: почки и печень признаются пригодными в 88% случаев.

 

Трансплантация — очень сложный технологический процесс, он начинается гораздо раньше самой операции с тщательного обследования пациента в отделении торакальной хирургии. Совместно работают специалисты лучевой и ультразвуковой диагностики, эндоскописты, микробиологи, пульмонологи. Важно уберечь орган от инфекции и отторжения его организмом. Подключается бригада врачей интенсивной терапии. После пересадки больные, как правило, получают пожизненную иммуносупрессивную терапию, они находятся под постоянным наблюдением врачей.

 

Вмешательство может быть эффективным и для пациентов с бронхоальвеолярным раком. Эту форму выявляют даже у молодых людей без вредных привычек. Не помогают ни химио-, ни лучевая терапия, человек умирает через 1–1,5 года после обнаружения опухоли.

 

Метастазов нет, поражаются только легкие. Но в мировой практике есть случаи излечения после трансплантации.

 

— В вашем отделении уже внедрены все виды ангио- и бронхопластических операций при раке легкого, среди которых и уникальная сублобарная аутотрансплантация легкого, когда орган приходится буквально перекраивать и заново сшивать. Она была выполнена впервые в Европе, во второй раз в мире (японские специалисты сделали ее в 2012 году). В чем преимущества и уникальность?

 

— Органосохраняющие операции на легких позволяют радикально удалить опухоль и в то же время оставить достаточный объем легочной ткани для нормальной жизни пациента. При этом приходится прибегать к нестандартным приемам. Применяем творческий подход, иногда полностью перекраиваем легкое.

 

На днях у нас завершил контрольное обследование пациент, которому 2 года назад сделали подобную операцию. У него в обоих легких было злокачественное образование. Из левого легкого мы удалили нижнюю долю, часть главного бронха и участок легочной артерии, сегмент верхней доли. Затем пришили остаток верхней доли обратно. Через месяц сделали подобную операцию на правом легком.

 

Сейчас пациент чувствует себя здоровым, признаков возвращения заболевания не выявлено.

 

— Какие теоретические исследования и практические ноу-хау в вашем профессиональном портфеле? Над чем работаете сейчас?

 

— У меня более 30 научных трудов. Окончил аспирантуру по специальности «онкология». Под руководством профессора, доктора медицинских наук Владимира Жаркова пишу кандидатскую диссертацию «Лечение пациентов с местнораспространенным немелкоклеточным раком легкого с инвазией в структуры средостения».

 

Получено 5 патентов на изобретения. В прошлом году подана заявка на изобретение «Способ профилактики несостоятельности культи левого главного бронха или трахеобронхиального анастомоза после пневмонэктомии».

 

В торакальной хирургии самое грозное осложнение — несостоятельность шва бронхов и дыхательных путей, летальность достигает 40–60%. Мы разработали способы профилактики, которые очень эффективны и легко воспроизводятся. Совместно с научным руководителем доложили о нашем опыте хирургического лечения местнораспространенного рака легкого на международном конгрессе по торакальной хирургии в Неаполе (Италия). Проанализировано более 200 случаев. На сегодня это, пожалуй, самый большой опыт в Европе. Доклад вызвал живой интерес зарубежных коллег. Был отмечен высочайший уровень развития торакальной хирургии в нашей стране.

 

— Безусловно, все удачные научные разработки базируются на врачебной практике. Где вы совершенствовали мастерство? Кто был учителем и повлиял на выбор профессии?

 

— Я родился в Минске в семье экономистов. Когда в непростое перестроечное время пришлось выбирать жизненный путь, отец посоветовал пойти в медучилище. Я его послушал. Поработал медбратом в реанимации одной из столичных клиник и в 1996 году поступил в Минский госмединститут.

 

На распределении попросил направить хирургом-онкологом — попал в Бобруйский межрайонный онкодиспансер. Очень благодарен докторам, которые давали мне возможность работать руками. Сотрудники этого медицинского учреждения меня многому научили. С теплотой вспоминаю ныне заведующего онкологическим отделением Сергея Белоглазова, врачей Аркадия Беликова, Олега Воробьева, Игоря Болдака. За 2 года после интернатуры я, 28-летний молодой специалист, выполнил 10 резекций желудка.

 

Благодарен судьбе за то, что она свела меня с самым главным учителем — профессором, доктором медицинских наук, заслуженным врачом Беларуси Владимиром Жарковым, который возглавляет хирургический отдел РНПЦ онкологии и медрадиологии им. Н. Н. Александрова. Он определил мой путь в профессию, в торакальную хирургию.

 

Часто вспоминаю и профессора, доктора медицинских наук Виктора Малькевича, который в свое время заведовал 1-м торакальным отделением того же центра. Не только классный специалист, но и высокодуховный человек. Его слова запали мне в душу на всю жизнь. Виктор Тихонович говорил: «Помогать людям не только ваша обязанность. Это ваша привилегия».

 

— Чем любите заниматься в свободное от работы время?

 

— У меня его практически не бывает. Когда вдруг появляется, с удовольствием занимаюсь спортом, плаваю. Люблю путешествовать, чтобы потом с радостью вернуться в свой любимый Минск. Живу в общежитии, недалеко от больницы, и всегда в состоянии боевой готовности. В любой момент меня могут вызвать на работу.